Пожалуй, впервые в жизни с ней произошло подобное. Но она была готова без памяти отдаться человеку, с которым познакомилась на автобусной остановке. Именно ему. А того, который сейчас кряхтел над ней, двигаясь, все быстрее и быстрее, проникая в нее все глубже, забрызгивая девушку своей слюной… Вот его, человеком назвать было сложно.
Оле было очень больно. Не только в физическом плане. Она не могла поверить, что жизнь может быть такой жестокой. Что она может так обмануться, решив что, наконец, нашла того единственного. Что принц на белом коне может превратиться в насильника…
Толчки становились сильнее, их периодичность повышалась. Оля потеряла счет времени, она не желала знать, сколько длиться этот процесс. Нависшее над девушкой лицо исказилось в удовлетворенной гримасе. Дима издал странный звук, больше похожий на свист, и Оля почувствовала фонтан теплой жидкости в промежности. Парень несколько секунд провалялся, прижимаясь к Оле, и шепча ей на ухо что-то неразборчивое. Затем поднялся, вернув девушке способность нормально дышать. Теперь она могла кричать. Но какой смысл? В отзывчивости местных жителей они уже убедились. Девушка лишь с омерзением, молча наблюдала, как Дима убирает еще не опавший член обратно в штаны.
«… собака почуяла запах, и наткнулась на тело. Убитый — Коротков Дмитрий Константинович, находился в розыске по подозрению в изнасиловании. Подробности выясняются. Известно, что труп был найден в тоннеле под аркой, и по всем показателям подпадает под очередную жертву маньяка. Но на этом кровавые находки не закончились. Еще одно тело было обнаружено в подъезде близлежащего жилого дома. Труп…»
Оля не шевелилась. Она словно провалилась в пасть огромного чудовища, где было сыро и темно. Девушка лежала в той же позе, в которой ее оставил Дима. Джинсы спущены ниже колен, волосы расплескались по пыльной поверхности лестничной клетки, разорванные дорогие трусики покоились где-то рядом, в темноте, недалеко от сумочки. На полу, в месте, где смыкались ноги девушки, образовалась маленькая лужица из крови, пота и спермы.
Насильник, бросив на прощанье несколько похабных фраз, убрался восвояси. Оля слышала его удаляющиеся шаги внизу. Но сейчас ее это мало волновало. Ее тревожило лишь то, чего она НЕ услышала. Вероятно, слух просто на мгновение отказал, а может быть, она пропустила щелчок закрывающейся двери мимо ушей. Да и расстояние в восемь этажей, не способствовало повышенной звукопроводимости. Но девушка была твердо уверена, что она не слышала звука, только лишь потому, что его и не было. А это могло означать только одно — насильник оставил дверь открытой, словно приглашая заглянуть внутрь кое-кого пострашнее…
Девушка знала, что нужно вставать, но сделать этого не могла. Она зажмурила глаза и попыталась внушить себе, что ничего этого на самом деле не было. А если и было, то уж точно не с ней. Но уже через секунду она поняла, что все происходит наяву. У входа в подъезд сильно громыхнуло, и раздался знакомый щелчок. Сердце девушки замерло. Ее мозг сразу же просчитал все возможные причины закрытия двери, два из которых были просто ужасными, а остальные казались малоправдоподобными. Ветер или местный житель — это скорее мечты. Оставался возвратившийся насильник, или серийный убийца…
После небольшого затишья внизу раздались шаги. Очень медленно по ступеням зашуршали подошвы тяжелых ботинок. Это привело девушку в чувство. Она вытерла подсыхающие слезы, и поднялась. Низ живота охватила ноющая боль. Оля нацепила джинсы, и подошла к лестнице. Взглянув вниз, она увидела то, что и ожидала. Ничего. Только чернильная темнота, и приближающийся звук шагов.
Что делать? Ни малейшего представления девушка не имела. Забиться в угол потемнее и молиться, чтобы ее не заметили? Тем временем шаги становились все отчетливее. Ближе. Четвертый этаж, возможно даже пятый…
Оля снова подошла к лестнице, и дрожащими руками взялась за перила. Девушка на секунду опустила голову в черную бездну, словно в пасть льва. Там был человек. И он смотрел на нее. Человек с капюшоном на голове. Тот самый… Нет, она не могла его увидеть. Там слишком темно. Но сердце подсказывало, КТО сейчас поднимается по лестнице. И самое страшное было то, что Оля точно знала — ошибки быть не может.
«… был изувечен с особой жестокостью. Жертвой…»
Шаги. Такие же медленные, неторопливые. Только теперь звук отдалялся от восьмого этажа, оставляя на лестнице одинокое мертвое тело. С когда-то красивого лица струйками стекала кровь, все ближе подбираясь к ступенькам, грозя из ручейка, к утру, превратиться в настоящую лужу. Повсюду, по-прежнему, царствовала тьма.
