Черная «девятка» резко выскочила из потока машин, и на большой скорости врезалась в толпу на автобусной остановке.  Оказавшиеся под колесами извивались подобно змеям, изрыгая душераздирающие вопли, и разбрызгивая кровь.  Те, кого не задело автомобилем, в ужасе разбегались с места трагедии, оставляя искалеченных людей умирать в одиночестве. 
      Водительская дверь медленно приоткрылась, и из салона выбрался рыжий мужчина в джинсах и пропитанной кровью майке.  Его лицо было сильно разбито. 
      — Твою мать! Переборщил немного… — он достал из-за спины пистолет, и дважды выстрелил бьющемуся в конвульсиях старику в голову.  — Не мучайся, отец. 
      С противным металлическим лязгом распахнулась пассажирская дверь.  Появившийся из нее высокий черноволосый парень, сразу же услышал голос водителя:
      — Хватай любого! Времени почти не осталось!
      Затуманенным взглядом, пассажир стал обводить автобусную остановку, на которой распластались несколько человеческих фигур. 
      — Выползай, дебил хренов! — водитель ударил по крыше автомобиля, обращаясь к тому, кто сидел внутри.  — Или последние части будем собирать из тебя! — закончил он, сделав несколько выстрелов по собравшимся было остановиться машинам. 
      С заднего сиденья «девятки» под теплое летнее солнце вылез двухметровый лысый амбал, все лицо которого, страшными узорами, испещряли петляющие шрамы.  На нем были только спортивные шорты и шлепанцы.  Девяносто процентов тела покрывала кровавая корка. 
      Амбал подошел к шатающемуся пассажиру, и вместе с ним, вытащил из под колес автомобиля молодую девушку.  Часть лица у нее была содрана, волосы заплелись в краснеющем вязком сгустке, а на виске билась жила.  Девушка оказалась еще жива. 
      Погрузив тело на заднее сиденье, заляпанный кровью экипаж уже собирался залезть обратно в автомобиль, как послышался визг тормозов.  Прямо напротив замершего трио остановился «джип», и раскаленный воздух разорвала автоматная очередь. 
      В следующее мгновение по изрешеченному пулями кузову «девятки», размазалась тошнотворная масса из содержимого человеческого черепа…
     
     
     Двумя часами ранее…
     
      Гвоздь сидел в своей новенькой «Ауди» и никак не мог унять дрожь в руках.  Он мысленно прокручивал в голове все возможные варианты, от которых становилось только хуже.  Но, по крайней мере, они оставляли ему шанс на жизнь, а это уже хоть что-то. 
      Высокий, хорошо сложенный парень, с внушительной черной шевелюрой, прозванный Гвоздем, сильно облажался.  А в том мире, к которому он принадлежал, такие проступки наказывались очень просто, и отнюдь не гуманно. 
      Но сегодня ему повезло.  Если, конечно, можно назвать везением участие в сборе Паззла.  Шанс на успех микроскопический, а если и повезет, то потом придется разгребать невероятное количество проблем с законом.  Но все же это лучше, чем оказаться заживо похороненным в Богом забытом подмосковном селе, или превратиться в четвертованную секс-куклу, которой будут пользоваться все отбросы современного общества при съемках подпольных порнофильмов для извращенцев. 
      Гвоздь зажмурил глаза.  Паззл.  Забава, придуманная местным Царем, или даже Богом, по прозвищу Колпачок.  Под таким вот милым именем скрывался человек, которому была подчинена вся криминальная сфера Подмосковья.  Влияние этого выродка расползалось и по регионам, подобно раковым клеткам, подчиняя своей власти здоровые и благополучные районы.  Очень медленно, сопротивляясь из последних сил, в империю Колпачка вливалась и столица России.  Выражение «под колпаком» приобрело новое, удручающее значение.  Гвоздь работал на Колпачка два года, и уже давным-давно проклял тот день, когда ступил на эту, манящую богатством и красивой жизнью, бандитскую тропинку. 
      В окно автомобиля постучали, вырывая задумчивого парня из воспоминаний.  Гвоздь нажал на кнопку, и боковое стекло заскользило вниз, впуская в охлажденный кондиционером салон пары прожаренного на славу дня. 
      — Ты что ли, Гвоздь? — спросил рыжий мужчина среднего возраста. 
      — Я, — сразу ответил Гвоздь, разглядывая причудливое лицо незнакомца, на котором щетина росла в совершенно хаотичном порядке. 
      — Ну привет, напарничек! Я, Рыжий, — он протянул в салон руку для приветствия, — будем вместе Паззл собирать. 
      — Понятно…
      Рыжий бросил взгляд на машину. 
      — Отличная тачила, на ней попрем?
      — Неее, — протянул Гвоздь.  — Я все-таки надеюсь на лучшее, так что она может мне еще пригодиться.  Жалко ее как-то… Сам знаешь, что такое Паззл. 
      — Ну да.  Я свой «крузак» тоже дома оставил.  Приехал на «девятке» старой.  Можно и на ней выдвинуться.  Тем более что там хватает, так сказать, снаряжения…
      — Я не против. 
      — Ну, тогда я за баранкой сижу. 
      — Договорились. 
      Гвоздь вышел из машины и хлопнул дверью.  Заглянув в багажник, он достал короткоствольный автомат Калашникова, повесил его на плечо, и подошел к новому знакомому. 
      — Нормальная вещица, — сказал Рыжий, указывая на автомат.  — А я, по старинке, с «макарычем». 
      — Главное, чтобы нам не довелось пользоваться ими слишком часто.  Интересно, кто у нас третьим будет?
      — Мне по барабану.  Все равно рассчитывать можно только на себя. 
      Гвоздь грустно покачал головой.  Время Паззла неотвратимо приближалось, и напряжение все сильнее сковывало мышцы. 
      — Нехилая усадьба, да? — спросил Рыжий, разглядывая владения Колпачка.  Огромная площадь, приспособленная под стоянку, три шикарных особняка, и Бог знает сколько мелких строений, отданных под посты охраны, оружейные, кухни, бани, и прочие, необходимые для беззаботного существования босса, помещения. 
      — Угу, чтоб я так жил…
      — Ей!
      Повернувшись, Гвоздь увидел одного из охранников, который, ехидно улыбнувшись, продолжил:
      — Пора, ребятки.  Правила вы знаете.  Два часа — крайний срок.  Делать можете что хотите, мусора все равно сюда не сунутся.  Но за воротами они имеют полное право вас пристрелить.  Выгоняйте машину за территорию, и можете отправляться.  Два других экипажа уже готовы.