1
Глеб с большим трудом открыл глаза.
Потолок. Трещина проходит практически по всему периметру. Это не есть хорошо. Хотя, если разобраться — по барабану.
Парень попытался принять вертикальное положение. Не самая хорошая мысль. Голова, превратившаяся в Царь-колокол, обрушилась обратно в подушку. Твою мать, ну и пьянка была вчера!
Глаза обследовали комнату. Слава Богу, дома! Родной бардак: разбросанная всюду одежда, опрокинутый стул, пустые бутылки (значит, не успели допить на улице…), наполовину оторванный плакат RAMMSTEIN на стене, тут же, одним чудесным вечером, приспособленный под записную книжку участок обоев. Да уж… Если бы все эти издержки жизни молодого студента видела хозяйка квартиры… Хотя, что бы она сделала? Выгнала? Вряд ли. Где потом искать другого дурака, способного платить такую сумму за двухкомнатную квартиру?
Вторая попытка подняться оказалась более удачной. Парень стал изучать постель. Один? Вроде бы да. Голова сейчас разлетится на мелкие куски… А, черт! Алкоголь — большое социальное зло. Больше ни-ни.
Ага, зарекалась свинья…
— Проснулся наконец-то! Ну и горазд же ты храпеть!
Глеб одарил улыбкой вошедшую в комнату девушку. Из одежды на ней были только миниатюрные трусики, едва прикрывающие все самое интересное. На идеальном теле блондинки поблескивали капельки воды, свидетельствуя о том, что красавица только что вылезла из душа. Девушка словно сошла со страниц популярного мужского журнала, готовая воплотить в жизнь мечты какого-нибудь озабоченного школьника.
Она игриво посмотрела на парня. Глеб только сейчас заметил, что его агрегат полон сил, и готов к новым подвигам. Судя по взгляду девушки, она только за. Все было просто отлично. Все, кроме одного. Глеб не имел ни малейшего представления, кто эта полуобнаженная особа.
— Ладно, красавчик. Я бы с удовольствием еще покувыркалась, но мне пора. Надо двигаться домой пока родители в розыск не объявили.
— Как знаешь, — произнес Глеб, с явным облегчением.
Блондинка отыскала свои джинсы и топик. Сейчас, в одежде, она показалась Глебу знакомой. Даже вполне узнаваемой. Но события вчерашнего вечера не спешили всплывать на поверхность. Видимо, всему свое время.
Глеб закрыл за девушкой дверь. Напоследок, он чмокнул красавицу, ощутив приятный аромат духов, и обещал позвонить. Знать бы еще кому и куда…
— Эй, Котяра! — позвал Глеб. — Иди ко мне, малыш! Кис-кис!
Квартира ничем не отозвалась. Тишину нарушал лишь птичий щебет за окном.
— Котик, малыш! Ну-ка иди скорее сюда. Я тебя, случайно, вчера не пропил?
В коридоре послышалось легкое цоканье когтей по линолеуму. Спустя мгновение, в дверном проеме возникла рыжая такса, волочащая свою раскормленную тушу на непропорционально тоненьких ножках. Пес довольно разрезал хвостом воздух, гордо шагая к хозяину.
— Вот он, мой толстячок! Выполз, мой хороший! Ну, Кот, рассказывай что тут вчера творилось.
Парень взял таксу (похожую на кота так же, как Буш-младший на разумного человека), и посадил на кровать. Довольный пес тут же покрыл лицо хозяина собачьими поцелуями. Это милое животное было единственным сожителем Глеба в съемной квартире, оплачивали которую родители. Сами родственники расположились на другом конце города, снабжая отпрыска деньгами и всячески поддерживая сына в его нелегкой (как им казалось) жизни. Кот был породистым гладкошерстным кобелем с очень непростым характером. Своего хозяина он безумно любил, а вот ко всем остальным относился с недоверием. Его ангельская внешность, напоминающая мягкую игрушку, порой была весьма обманчива. Всем встречным он приветливо вилял хвостом, выражая тем самым свое хорошее расположение духа. Но стоило кому-нибудь попытаться погладить собаку, как сразу раздавался рычание, и морда пса приобретала недоброжелательный оскал. Хоть это и смотрелось несколько забавно (все-таки маленькая смешная собачка, по определению, не может быть злой), рисковать никто не собирался. Перспектива получить гордое звание «первый, укушенный Котом человек» не вызывала особого энтузиазма. Невзирая на все это, таксенок являлся всеобщим любимцем. Его знал почти весь двор, неизменно тепло приветствуя во время прогулок. Глеб, естественно, души не чаял в собаке. Она не только скрашивала будни студента, у которого гостили разве что вечно пьяные друзья, и девушки на одну ночь, но и являла собой точку отсчета нового периода жизни парня. Едва Глеб начал автономное существование, разъехавшись с родителями, как тут же появился Кот. Тогда еще совсем щенок, легко умещающийся на руках. За три года парень настолько привязался к собаке, что не мог представить и дня без этой толстой рыжей зверюги.
— Ну хватит, — обращаясь к своему питомцу, сказал улыбающийся Глеб, — умыться я пока еще в состоянии. К тому же, мы с тобой мужики, Кот. Долой эти телячьи нежности.
Пес, сделав вид, что ничего не понял, продолжал охаживать наградившего его таким странным именем хозяина, шершавым языком.
— Блин, я вчера тебя гулять выводил? Сомневаюсь… А ты, наверное, хочешь в туалет, — сказал Глеб, на что собака ответила умоляющим взглядом. — Потерпи немного, мне самому нужно очухаться. Вот сейчас уничтожу сушняк, и сразу на улицу! Обещаю!
Услышав слово «улица», ушлая псина комично сбросила свою тушку с кровати, и направилась в сторону коридора.
