- Хорошо! Но ведь можно сделать что-то, что не позволит забирать всё у других? Ну, за-кон какой-нибудь. 
     
     Священник устало выдохнул, будто коп, услышавший очередную ересь от наркомана, пытающегося оправдаться. 
     
     - Тоже не годится.  Если всё бесплатно, то люди налетят на казённое и расхватают в миг, поэтому многие останутся с шишом и маслом.  А когда на шее появится плеть, а в животе пустота, тогда этот закон будет рушиться с каждым новым трупом. 
     
     Оба замолчали, а подслушивающий их беседу ветер вновь закрутился в хороводе, дабы не обнаружить себя для них за этим грешным делом.  Весельчак Билли тем временем обду-мывал слова старца, когда тот неспешно жевал землянику, улыбаясь во весь рот.  Земляни-ка была вкусна.  Дьявольски вкусна!
     
     - Чёрт! – нарушил тишину бывший Майкл.  – А ведь верно.  Я как-то так далеко не загля-дывал.  Ладно, хрен с ним.  А, что нужно сделать, чтобы не платить, но, чтобы в то же вре-мя все были довольны? – спросил мужчина и опешил от брезгливого фырканья собесед-ника.  Казалось, он утратил интерес от разговора и от поедания земляники.  Или же ему просто не хотелось отвечать на заданный вопрос в силу определённых обстоятельств. 
     - Умереть.  Единственный выход для того, чтобы ничего не делать. 
     - Охренеть…
     - Люди всегда буду чувствовать дискомфорт в чём-либо, поэтому для их же блага стоит отпустить их судьбы на самотёк, а не пытаться добиться всеобщей удовлетворённости.  Жалующийся на низкую зарплату учитель сопьётся или умрёт, коли у него отнимут самую никчёмную работенку.  Это конечно образно.  Но счастлив он точно не будет.  Чтобы всё шло своим чередом, нужно, чтобы все шли своим чередом.  Ограниченная «свобода» для людей счастье.  Полная Свобода для людей смерть. 
     
     Священник закончил свою тираду, взглянув на Билли.  Тот стоял, молча, и лишь кивал, как загипнотизированный. 
     
     - Да, сенсей… вы правы, чёрт бы вас побрал! Дьявольски правы!
     - Ты действительно так считаешь?
     - Ну да! Если бы не считал бы, то и не говорил бы. 
     - Иногда звучат те слова, которые не соответствуют личному мнению, и звучат лишь по-тому, что вынуждает положение. 
     
     Весельчак Билли не успел что-либо ответить (да и ничего вразумительного не ожидалось, глядя на выражение его лица), когда лес вокруг преобразился в чёрную пустошь.  Небо усыпали конфетти ярких звёзд, а луна сияла в вышине золотым блеском осени.  Вокруг, на много километров, кроме остывшего от солнца песка ничего не было.  Слабый вечерний ветерок колыхал незыблемую песчаную гладь и трепал волосы гостей.  Было довольно хо-лодно по сравнению с пагодой в лесу, но и это не помешало шествию путников.  Их мол-чание было самым восхищённым изумлением, которое и не выразить словами.  Иногда и слова беспомощны… даже очень часто. 
     
     Бывший Майкл Соверайн вертел головой так, что впору было усомниться в сохранности его шеи. 
     
     - Сенсей, да вы шарлатан! – воскликнул весельчак и засмеялся, как ребёнок. 
     - Почему сенсей?
     - Да, потому что вы непонятный.  Говорите не так как все, и хрен поймёшь о чём. 
     - Ясно. 
     
     Они прошли ещё несколько минут, перед тем как священник остановился, фокусируя своё зрение на блеске луны, чьё лицо усеивали веснушки кратеров, кажущихся с такой высоты маленькими точечками. 
     
     - Что случилось?
     - Дальше путь закрыт. 
     - Почему?
     - Нет ничего бесконечного, не так ли?
     - Так ли, - согласился Билли и кивнул. 
     - Представь свой рисунок и попробуй заглянуть за его границы.  Что?
     - Ничего.  Пусто. 
     - Так и здесь… воображение в определённые моменты тоже имеет границы, хотя призна-юсь мощь у этой силы бескрайняя.  Исключения, как известно, лишь подтверждают прави-ла.  А правила, как известно, служат для того, чтобы их нарушали? – В этот раз рассмеялся старик. 
     - И что теперь, сенсей?
     - Ты говоришь, что хочешь, а я говорю, что нужно мне. 
     - О’кей, - согласился мужчину, но тут же умолк.  Он вдруг осознал банальную истину, что не знает, что сказать этому странному старику! В голове всё путалось и смешивалось в манную кашу!
     
     Он хотел слишком многого, чтобы выбрать из этого перечня одно единственное. 
     
     - Самое тяжёло – это выбрать одно, не так ли? Никогда не знаешь, что из всего самое важ-ное.  Это похоже на воровство груш.  Представь… ты мальчишка, забравшийся на чужой участок, где растёт дерево с грушами.  Все они сочные, аппетитные, мягкие; одно лучше другого! Но за спиной слышен приближающийся крик хозяина с ружьём, заряженным со-лью, и время у тебя есть лишь на то, чтобы сорвать одну грушу.  Одну! И ты терзаешься в сложном выборе.  А зачастую бросаешь всё и остаёшься ни с чем. 
     
     Билли не хотел уйти ни с чем.  Он хотел сорвать ту заветную грушу, но приближающийся хозяин с ружьём сдавливал горло и обессиливал.  Вернее даже сказать, что он спутывал мысли, мешая выбрать самую важную грушу.  Самую главную!
     
     - Сорви свой плод, и он будет самым сладким, - начал старик, - я уверяю тебя, Майкл Со-верайн. 
     
     Откуда он знает это имя?
     
     Он раскопал могилу.  Вандал, мать его!
     
     Наверное, он и есть хозяин грушёвой плантации.  Одну грушу украсть позволит, а за больше расстреляет. 
     
     Билли засмеялся.  Внутри.  Внешне остался всё тем же.  Но решил.  Даже вроде твёрдо.