Его мягкий взгляд ясно давал понять, что он не потерпит возражений.  Если папа сказал «понимаешь», значит, Алан должен понять, так ведь, «закон подлости»?
     
      – Да, папа, я всё понял…
      – Вот и прекрасно! – Пол похлопал сына по плечу и поднялся с кровати с улыбкой на лице, чего нельзя было сказать об Алане.  – Пойдём завтракать, мама приготовила сногсшибательные горячие бутерброды, пальчики оближешь!
      – Ладно, сейчас приду. 
     
      После ухода отца Алан ещё несколько минут просидел на кровати, обдумывая свой с ним диалог, и всё больше убеждался, что папа ни за что на свете не примет реальность, предлагаемую его сыном, он будет бороться, чтобы опровергнуть любые доказательства со стороны мальчика, а их и так с гулькин нос.  Ладно, Алана радовало хотя бы то, что безумие отца, как он и надеялся, исчезло, и он больше не ругался «бякой». 
     
      Размышления оборвались, когда в детскую комнату проник великолепный запах, проложивший себе путь из кухни.  Мальчик вышел из комнаты и побрёл на кухню, облизывая сухие губы.  Мама редко готовила горячие бутерброды на завтрак, но когда это происходило, все сходили с ума от этого кулинарного великолепия. 
     
      Зайдя на кухню, Алан неряшливо бросил: «Доброе утро, мама», – и сел за стол, стоящий около окна.  Мама ничего не ответила, поэтому он поднял на неё взгляд и увидел, что отец что-то шепчет ей на ухо, и вид у него крайне обеспокоенный.  Когда до Алана донеслись обрывки маминой речи, он побледнел и в мгновение ока покрылся гусиной кожей… Когда рушатся надежда на то, что всё в порядке, начинаешь понимать, что этот мир чертовски любит неожиданности. 
     
      «… здесь, а ты там.  Ты боишься, а я жажду прикосновения к твоей коже.  Маленький Алан, не бойся, напрасно! Я съем твою душу быстро, без боли! Маленький Алан, мы здесь, а ты там! Мы пришли за тобой, пошли! Маленький Алан, не…». 
     
      – Майя, перестань! Что с тобой происходит, твою мать?!
      Забытый страх зашевелился внутри мальчика и начал ползать внутри, как склизкий червь.  Почему мама стояла, как статуя, повторяя эти слова?! Откуда она их знала?! Папа снова ругался «бякошными» словами и злился! Боже…
      – Клянусь мамой, если ты не прекратишь сейчас же заниматься этой хернёй, я тебя отхерачу!
      Что здесь происходит?! Мама просто никак не могла знать эти слова, потому что бука их пел , когда она тихо и мирно спала в другой комнате.  Родители ведь не встречали буку, тогда почему мама поёт это?. . 
      – Папа…
      – Не мешай!. .  – грубо бросил отец, не обращая на сына внимания. 
      – Папа, – проигнорировав слова Пола, продолжил Алан, – это пел бука… той ночью, когда…
      – Заткнись! – проревел Пол, не дав Алану закончить, и отвесил ему звучную пощёчину.  – Да вы здесь все с ума посходили, идиоты!
     
      После этих слов он выбежал из кухни, а мама пришла в себя после странного ступора.  Она недоумённо глядела на Алана, который в свою очередь смотрел на неё глазами, наполненными ужасом. 
     
      – Алан, что… что случилось?. .  Почему…
      – Н… ни… ничего, мама.  Ничего…
     
      Мальчик встал из-за стола и поспешно удалился в свою комнату, оставив Майю наедине с замечательным завтраком, к которому так никто и не притронулся, потому что «все с ума посходили, идиоты!» Теперь у Алана не было ни малейших сомнений, что во всём происходящем в доме виноваты Злобная Меллиса с красными глазами и бука, обитающий в шкафу детской комнаты в кармане красной рубашки… Оставалось только решить, что делать со всем этим, ведь если оставить всё так как есть, размышлял мальчик, однажды он проснётся и обнаружит, что родители перерезали друг другу горло, а сам дом превратился в обиталище адских призраков. 
     
      – Добрый Рокси, что же мне делать?. .  Что?!
     
      Но выдуманный друг молчал.  Союзников нет, зато множество врагов… Спасибо тебе, «закон подлости»! Огромное спасибо!
     
      "Этой ночью, я думаю, всё повторится вновь, только вряд ли они остановятся на полпути и позволят мне сбежать.  Думаю, вчера они только запугивали меня и развлекались.  Сегодня всё повторится, и я должен буду что-то сделать, иначе мои родители не только перестанут мне верить, но и окончательно сойдут с ума.  Но что я могу сделать?. . "
     
      Единственное, пожалуй, что мог Алан, это попытаться не заснуть ночью и быть начеку, чтобы враждебные силы не застали его врасплох, как это бывает в фильмах-ужасов, когда главный герой засыпает ночью, и его убивают.  Что-что, а мальчик точно не хотел повторения подобного клише в жизни. 
     
      "Надо использовать то, перед чем эти силы беззащитны…"
     
      И что же это, а? Конечно! Как можно забыть! Только возникает совсем маленький вопрос – что с того?
     
      "Они боятся натурального света и веры в них взрослых людей.  Верно.  Замечательно! Только всё равно остаётся невыясненным, что это даёт". 
     
      "Ночью добиться натурального света никак невозможно.  Спасибо тебе, кэп! Да и родители вряд ли без весомых доказательств смогут поверить в них… Значит, надо за день найти доказательства, но это невозможно… Что же тогда?. . "
     
      Ждать ночи! Больше ничего не остаётся, потому что все козыри в руках врага, и их можно лишь отнять, а отнять можно лишь тогда, когда враг выйдет на охоту.  Но выступать против него безоружным – чистой воды самоубийство! А оружия нет, что же делать?
     
      "Меллиса… По крайней мере, её я смогу найти засветло, она почему-то не боится натурального света.  Может, она не совсем. . .  сила тьмы? Вполне вероятно, хотя, скорее всего, она самый главный козырь в руках врагов.  Скорее всего, это руки Человека в Цилиндре, чтобы воплощать свой коварный план в реальность не только ночью.  Такая вот аллегория". 
     
      "Значит надо найти её и сделать с ней что-нибудь… Но что?!"
     
      Ответ был очевиден, и Алан это прекрасно понимал, только не хочел признаться себе в том, что ему придётся это сделать собственноручно.  Другого выхода нет, тем более, рано или поздно это пришлось бы сделать, ведь Меллиса – враг, и она жаждет каждой частицей своей кошачьей души поражения Алана.  Наверное, эта скотина только ради того здесь и появилась, чтобы помочь буке.  Видимо, враг мальчика уже давно всё запланировал, но оставалось неясным, чем же Алан ему так насолил?. .  Это неважно! Главное – избавиться от опасности!
     
      "Значит… боже… неужели придётся прикончить Меллису?! Я не хочу пачкаться в крови… Если папа узнает, он убьёт меня! Да, но ничего другого не остаётся.  Если не убить Меллису, то Пол и Майя умрут". 
     
      "Я должен убить её и как можно быстрее избавиться от буки, тогда ни мне, ни моим родителям ничего грозить не будет.  Верно.  Пора приступать к делу, ведь времени не так уж и много, не так ли? Точно… пора приступать… Как же мне не хватает тебя, Добрый Рокси…"
     
      Убить Меллису требовалось тихо и так, чтобы родители ничего не смогли заподозрить, что в принципе было практически невозможно, ибо пропажу кошки сразу бы повесили на сына.  Алан планировал прикончить животное в промежуток времени между тем, как родители улягутся спать и до того, как появится Человек в Цилиндре.  Это чертовски опасная операция, потому что Меллиса могла поднять шум, если Алан не проявит достаточную проворность, и тогда безжалостная порка – самый мягкий выход из положения, но скорее всего, следующим утром отец окончательно свихнётся и укокошит всех домашних.  Приходилось рисковать ради того, чтобы и мальчик, и родители остались в целости и сохранности
     
      До самого вечера Алан не высовывался из комнаты, писал свою сказку и читал книгу, а как только за окном начало смеркаться, он осторожно вышел и направился на кухню, чтобы взять нож и спрятать его под кроватью.  Родители находились в спальне, судя по тому, что в комнате горел свет и слышались их голоса, поэтому мальчик тихонько пробрался на кухню и в потёмках добрался до ножей, выбрал один из самых больших, осторожно вернулся в тёмный коридор, стараясь ничего не зацепить, чтобы не вызвать лишнего шума (как Джеймс Бонд, агент, мать его, 007) и собирался уже вернуться в свою комнату, но услышал, как в спальне кто-то произнёс: «Алан».  Это привлекло его внимание, и он решил подслушать, так как в сложившихся обстоятельствах любая информация была важна, да и, как в любом ребёнке, услышавшем собственное имя, в нём возобладало детское любопытство.  Он тихо-тихо подобрался к двери и прислонил ухо, напрягая слух. 
     
      – … это безумие, Пол! Что ты такое говоришь?!
      – Только не говори мне про безумие, Майя, ради бога! Вспомни свои сраные припадки!
     
      Отец опять зол и ругается «бякошными» словами, но они насторожили Алана.  Неужели то, что случилось этим утром на кухне, повторилось вновь? Судя по словам отца, это так, и повторяется уже единожды! Видно, с мамой происходит нечто похожее на то, что происходит с отцом, подумал мальчик.