Музыка душевной смерти. 
     
      Музыка её милого имени. 
     
      Эмма. 
     
      В голове опять зазвучали знакомые мелодии смешанных песен.  Отвратительных песен.  Песен, которые почему-то ассоциировалась у меня со смертью. 
     
      Психоз пел в моей голове, все эти чёртовы песни. 
     
      Стекло сыпалось на пол так медленно и грациозно, как падают с неба пушистые снежинки. 
     
      Музыка безумия. 
     
      Целый грёбаный симфонический оркестр. 
     
      Эмма любила танцевать со мной медленный танец под лирические композиции Рихарда Вагнера.  Теперь эти композиции звучали для меня, как шелест ржавого лезвия по горячим венам. 
     
      Самоубийство.  Да, самоубийство. 
     
      С Новым Годом! С Днём Рождения!
     
      Я понял, почему мой разум блокирует воспоминания той пресловутой «прошлой жизни».  Всё потому, что эти воспоминания оборачиваются против меня и медленно-медленно убивают.  Изощрённое и жестокое самоубийство, не находите? Видимо, моё сознание не приемлет суицидальных идей, поэтому и отвергает все эти воспоминания.  Правда, я нашёл другой способ самоубийства.  Алкоголь и закрепощение.  Эти два «друга» целый год высасывали из меня жизнь, и это выходило у них довольно удачно, учитывая моё нынешнее состояние.  Ещё чуть-чуть, и нужно было уже придумывать какую-нибудь выспренную эпитафию. 
     
      «Эмма, что же такое происходит? Почему? Я один, знаешь?. .  Мне плохо, Эмма.  Зачем ты ушла?». 
     
      Она умерла. 
     
      Умерла. 
     
      Боже, да её убили!
     
      Убили, чёрт возьми!
     
      «Кто, Эмма?! Кто?!». 
     
      Я не мог вспомнить о её смерти ничего.  Совершенно.  Чёрное-чёрное пятно, а дальше белая-белая пустота.  Она мертва, но её смерти в моей голове нет.  Словно и в действительности ничего такого не было. 
     
      «Нет! Ты жива, верно? Ты же жива, Эмма?! Ну, конечно! Ты просто не могла умереть… Эмма? Где же ты тогда?». 
     
      Её больше нет, дружище.  Просто нет. 
     
      «Не правда!». 
     
      На её месте теперь пустота. 
     
      «Нет!»
     
      Ты должен заполнить эту пустоту, иначе она сожрёт тебя с потрохами, приятель. 
     
      «Не может быть!». 
     
      Эмма не хотела бы тебе такого будущего.  Разве таким ты был с ней? Разве таким она тебя любила? Ты хочешь предать её? Предать её чувства, память?
     
      «Пошёл на хер! Она жива! Жива!». 
     
      Её нет! Нет! Она больше никогда не появится! Не вернётся!
     
      «Она придёт! Скоро! Вот увидишь!»
     
      Парень, перестань.  Её больше нет.  Ты не сможешь её вернуть, но ты сможешь вернуть себя. 
     
      «Себя? Что за хрень?!». 
     
      Я не знаю, куда ты себя спрятал, но ты всё ещё сможешь вернуть… Сможешь.  То, что ты сейчас видишь в зеркале – это не ты.  Извини меня, дружище, но это, как ты когда-то говорил, «сопливый мудак». 
     
      «Сопливый мудак?». 
     
      Да.  Это не ты. 
     
      «Где же я тогда?!». 
     
      Не знаю.  Тебе виднее, приятель.  Но, если в ближайшее время ты себя не вернёшь, то извини… Я скажу тебе «адьос» и прекращу твою… «жизнь». 
     
      «Что? Что?! Господи, что за ересь ты порешь?! А?!». 
     
      Молчание…
     
      Тишина…
     
      «Эмма… Неужели всё это правда, Эмма?». 
     
      Разумеется, мне никто не ответил, но на долю секунды мне показалось, что еле слышно любимый голос шепнул: «Да». 
     
      Скорее всего, мне показалось.  Плевать.  Пускай я уже совсем чокнулся, но её голос принёс неимоверное облегчение. 
     
      «Да». 
     
      (продолжение следует).