Кто-то может с этим бороться, и на свет появляются гении, но большинство умирает и появляются такие же жалкие ничтожества, как я.  Это и есть та самая пресловутая очистка?
     
      Прошу прощения, если я кого-то разозлил или обидел, но после смерти Эммы, я ни от чего ни очистился… стал лишь злее.  Намного злее…
     
      Я убил себя, и вполне возможно, что настоящая моя сущность сейчас терзается в аду.  И только я виноват в том, что она сейчас там, а её грёбаный «заменитель» здесь. 
     
      Нас может сокрушить горе, оно может заставить нас пасть на колени и жрать грязь, но покуда в нас есть что-то человеческое и покуда мы не теряем веры в свои силы, мы можем бороться с этим дерьмом.  Мы должны бороться с этим дерьмом! Просто обязаны! Иначе мы просто превратимся в ничтожных предателей, которые даже лёгкой смерти не заслуживают. 
     
      «Прости, Эмма… прости…». 
      ***
     
      Догадка сама по себе была абсолютно безумной, фантастичной, но ничего лучшего у меня не имелось.  Я не могу понять, почему мне это пришло в голову, однако, я счёл справедливым проверить такую версию.  В конце концов, никакой другой версии у меня не было, и, возможно, именно поэтому я зацепился за этот абсурдный бред.  Человек в здравом уме счёл бы это сумасшествием и поставил бы на мне уже крест, но… К чёрту! Ничего не остаётся.  Тем более всё это не так уж тяжело и проверить. 
     
      «А нужно ли это вообще?». 
     
      Резонный вопрос. 
     
      «Даже если моя догадка подтвердится, то что от этого изменится? Ноша станет ещё тяжелее? Что-то не вижу я в этом ничего путного.  Да всё уже бессмысленно! Зачем я пытался вспомнить об Эмме? К чему это привело? Самый разумный вариант – это продолжить привычное существование и, возможно, оно приведёт меня к какому-нибудь выходу». 
     
      Точно.  Это так наивно, что даже смешно.  Выведет к какому выходу? Если оставить всё, как есть, то одинокая старость и паршивая смерть обеспечены! Даже стараться не нужно будет. 
     
      «Что делать? Ворошить прошлое, которое не просто так забылось? Не лучший вариант для поисков счастья.  Даже если всё так, как я и думаю, вряд ли у меня получится что-либо изменить! Чёрт, да это же хренов бред просто! О чём я, мать твою?!». 
     
      Скорее всего, так и есть. 
     
      «О, да! Моя чёртова душа звонит мне прямо из ада и умоляет вернуть её обратно! Охренеть! Не знаю, как всем, но мне кажется, что это херня попахивает идиотизмом! Неужели ад так прогрессировал, что и там появилась телефонная связь? Слушай, а может мне позвонить Вергилию или Данте? А? Как тебе идея?». 
     
      Ведёшь себя, как испуганная шавка. 
     
      «Может быть! Но всё это чистой воды бред! Сраный бред!». 
     
      Тебе ничего не стоит это проверить, не так ли? Надо всего лишь ещё раз набрать до боли знакомый номер, нажать зелёненькую кнопку вызова и дождаться, пока парень ответит тебе твоим же голосом и расскажет тебе, как там в аду ему прекрасно, и как он тебе благодарен за то, что ты его туда выбросил. 
     
      «Безусловно… да… Мне срочно нужен молодой Зигмунд Фрейд, что работал в психушке». 
     
      Но ведь, на самом деле, позвонить было легко.  Останавливал меня, наверное, страх.  Либо страх признать самого себя чокнутым, либо страх, что всё это правда, либо… страх, что всё это глупая и надуманная теория, и что меня ожидают всё те же беспросветные будни. 
     
      «Наверное, было бы лучше никогда тебя не знать, да, Эмма? Посмотри на меня? Вряд ли я похож на мачо, правда? Скорее всего, на чмо». 
     
      Я вспомнил, как мои ладони скользили по бархатистой коже Эммы, как она покрывалась мурашками, когда мои губы в жадном поцелуе впивались в её обнажённую шею, когда мои руки гладили её спину, бёдра… Я вспомнил, как зарывался в её шелковистые волосы, когда соединялись наши вожделеющие тела.  Я вспомнил, как она вонзила свои ногти мне в спину в момент высшего наслаждения и как она закусывала мягкие губы.  Я вспомнил, как подо мной трепыхало её беззащитное тело, а я, ослеплённый её красотой, понимал, что овладел богиней.  Я вспомнил, как мы шептали друг другу на ухо о любви, а потом засыпали, прижавшись, друг к другу…
     
      Наверное, в тот момент я в большей степени, чем когда-либо, понял, что потерял, и как я одинок теперь.  Вдохновения мне это не прибавило, однако усталость и боль я смог превозмочь, хоть так и не понимал, ради чего всё это делается. 
     
      Я взял телефон, медленно набрал собственный номер и нажал кнопку вызова. 
     
      Длинные гудки. 
     
      Сердце забухало, словно бас-бочка в ударной установке. 
     
      А потом трубку подняли и я, не дожидаясь, пока на той линии заговорят, сказал:
     
      – Алло… Курт… Это ты? – Чувствовал я себя крайне нелепо.  В других обстоятельствах я бы над всем этим рассмеялся, так это всё выглядело глупо. 
      – Даже не знаю, как тебе ответить на этот вопрос. 
      – Да… не часто сам с собой разговариваешь, понимаю… – Я усмехнулся, но вышло как-то криво и неестественно.  Но с другой стороны, я был прав – до тех пор я не часто разговаривал сам с собой.  Возможно, интересное занятие, но как-то прежде не практиковался. 
     
      Неловкая тишина.  Слова было подобрать трудно, это очевидно. 
     
      – Так значит, это всё правда? – Почему-то я даже и не сомневался, что он поймет, о чём я говорю. 
      – Видимо, да, раз ты всё-таки решился мне позвонить. 
      – Слишком уж всё нереально выходит. 
      – Наверное.  Но это ведь ничего не меняет.  Я понимаю, что эта правда не самая лицеприятная, однако, тебе просто-напросто придётся её принять такой, какая она есть. 
      – Скорее всего, ты прав… Но… Чёрт! Тяжело с самим собой разговаривать! Слишком уж на шизофрению похоже!
      – Похоже, лучше быть шизофреником и признавать это, нежели обманывать себя и проживать чужую жизнь, – грубо произнёс Курт, отчего у меня по телу пробежали мурашки.  Он явно меня недолюбливал.  Я и сам себя в тот момент презирал.  – Зачем ты позвонил? Хотел убедиться в том, что действительно превратился в дерьмо? Ну и как, полегчало?
      – Перестань…
      – О да, конечно! Извини, но мне здесь слегка плохо, из-за тебя, кстати, поэтому я не могу себя сдержать.  Что прикажешь делать, Курт? Надеюсь, ты знаешь, как выкручиваться из этой ситуации? Или ты планируешь остаток той никчёмной жизни, которую ты прожигаешь, провести с осознанием того, что настоящий ты торчишь в аду? Да, это достойный выход для достойного человека! Эмма бы это точно оценила!
      – Хватит! Я же попросил прощения!
      – Извини, но этого недостаточно! Я, если честно, даже не могу сказать, кому сейчас хуже: тебе или мне! Вроде бы мы одно целое, а вроде бы ты выкинул меня, как использованный гондон! Попользовался мной, спустил в меня и в мусорку! Правильное решение, Курт! Я и ты мечтали о такой жизни, правда?!
      – Я не хотел ничего такого… Если ты был мной, то тебе не составит труда понять меня! Я слаб! Каждый раз, когда я получал отказ в публикациях своих произведений, я собирался бросить писать, но Эмма… она останавливала меня, придавала сил и… любила.  А теперь этого ничего нет.  Я просто не мог остаться самим собой! Я не хотел превращаться в то, что есть сейчас! Не хотел, понимаешь?! Смерть Эммы – это тебе не отказ в публикации!
      – Может, и понимаю… только теперь это всё бесполезно.  Я – здесь, ты – там, и теперь мы разные люди, разве не так? Что теперь ты с этим сделаешь?
      – Теперь уже ничего не изменить?
      – Не знаю, Курт… Не знаю! Ты и представить себе не можешь, что я здесь терплю! Думать тяжеловато, если честно!
      – Да, я понимаю…
      – Ни хера ты не понимаешь!
      – Прости…
      – О, боже! Неужели и я такой тупой?!
     
      Чего и следовало ожидать – я не знал, что делать дальше.  Продолжать жить, как и раньше, у меня бы просто не получилось, а что нужно было предпринять для того, чтобы всё изменить, я не знал.  И знал ли вообще кто-нибудь?
     
      – Вряд ли Эмма хотела бы нам такой судьбы, Курт.  Надеюсь, она сейчас в местах получше, но она мертва, а ты жив… Ты просто обязан, хотя бы ради неё, вернуть меня обратно и начать ту жизнь, которую ты закончил год назад.  Смахивает на некромантию какую-то, но всё же…
      – Как вернуть?! Что мне нужно сделать?! Я не знаю, пойми ты! Не знаю!
      – Я тоже, но… стоит попробовать некоторые вещи.  Ты так до сих пор и не попрощался с Эммой. 
      – Даже и не думай! Нет!
      – Курт! Чёрт возьми, если ты будешь постоянно трусить, то никогда у тебя ничего не выйдет! Ты ещё держишь беднягу в своём мире, вернее, в своих сердце и разуме, поэтому и сам не можешь успокоиться! Сходи к ней на могилу и… отпусти. 
      – Нет! Чёрт… я не могу! Не могу! Давай придумаем что-нибудь другое. 
      – Нет, Курт, нет.  Тебе надо идти к Эмме на могилу.