Сумку с едой поварихе отдам и бегом на палубу…» - Мишка поднялся со стула и с опаской направился мимо сидящего Юрки к дверям камбуза. 
     - Не ходи туда, - схватил его за руку Юрка. 
     - Да отцепись ты! – вырвался Мишка – Дай Татьяне жратву отдать!
     Он вбежал по лестнице, повернул рычаг железной двери камбуза и замер.  Рука, державшая сумку, медленно разжалась, сумка упала на кафельной пол, внутри её звякнула, расколовшись, стеклянная банка, но Мишка не обратил на это внимания.  То, что он увидел, заставило его оцепенеть.  Среди побитой посуды, уткнувшись окровавленной головой в переборку, в луже крови, на животе, лежала повариха Татьяна.  Подол её платья был задран на спину, обрывки трусов спущены на колени, бесстыдно раздвинутые белые ноги измазаны дерьмом.  Из распоротого её живота, к дверям, где замер Мишка, разноцветными верёвками тянулись выпавшие внутренности поварихи.  Видимо она ползла от порога, оставляя за собой кровавый след и свои кишки.  Запах дерьма и крови был невыносим.  К горлу подступила тошнота, Мишка захлопнул дверь камбуза, повернулся, ища взглядом Юрку, но тот исчез.  Не в силах больше сдерживать рвоту Мишка бегом рванул к выходу на палубу.  На полпути его вырвало прямо на ковровую дорожку, застеленную в коридоре. 
     Пошатываясь, Мишка поднялся по трапу на палубу.  Туман и не думал рассеиваться, напротив, жёлто-зелёный окрас приобрёл ещё более зловещий трупный оттенок. . .  Юрки на палубе не было, Мишка подошёл к береговому борту, трап был поднят. 
     - «Что же стряслось на кране, неужто это Борис убил повариху? Баба то нормальная была, как же так-то? В ментовку звонить надо, пока самого не пристегнули».  Мишка достал из кармана смартфон, но тот даже не включился, как будто аккумулятор окончательно сдох, хотя Мишка зарядил его полностью перед работой.  Пространство вокруг озарилось ярким светом.  Рассекая мглу, из неоткуда, возникла фиолетовая молния с корявыми отростками.  Упёршись концом в нос баржи, она, шипя, извивалась, от отростков сыпались искры.  Мишка увидел, как стальной нос баржи начинает краснеть, из-под днища повалил густой пар.  Мишку обдало жаром, он попятился, споткнулся об грейферный настил на палубе и задом упёрся в раскрытую челюсть грейфера.  Потом молния исчезла, пар заволок полностью нос баржи, слышно было, как потрескивает, остывая железо. 
     - «Валить отсюда надо, и побыстрее! Тут неладное творится.  Куда же Юрка пропал, может в машинное отделение ушёл? Пойду, проверю, а потом на берег, к ментам…»
     Люки на капе машинного отделения были открыты.  Мишка заглянул в один из них, внизу было темно и тихо.  – Юрка! – крикнул он.  Тишина.  Тогда он, распахнув дверь, спустился по трапу вниз.  В ГРЩ никого не было, в дизельной было жарко, Мишка прошёл мимо генератора и дёрнул ручку железной двери компрессорной.  Там так же тускло мерцал красный свет фонаря.  Под фонарём прислонившись, к пиллерсу, спиной к Мишке неподвижно замер человек. 
     - Это же Юрка, бисов сын! – Мишка направился к нему, толкнул того в спину.  – Хер ли ты убежал… начал было ругаться Мишка, но увидел, как от его толчка Юркино тело развернулось вокруг пиллерса, и Мишка с ужасом увидел перед собой вздутое лицо Юрки с высунутом на бок языком.  Верёвка линя, продетая в отверстие между карлингсом и кницей, врезалась петлёй в его шею, голова склонилась на бок, а под висящим телом, лужа мочи.  Мишка опасливо дотронулся до Юркиной руки, та была холодной видимо смерть наступила давно.  Внезапно сзади в кингстоне забурлила вода, Мишка покрылся холодной испариной.  Он попятился, не отрывая глаз от висящего трупа, потом резко развернулся, и что есть мочи побежал прочь.  Очутившись на палубе, Мишка рванул к трапу и, развернув его механизм в сторону берега, принялся бешено крутить ручкой, опуская лестницу вниз.  Берег из-за тумана был еле различим, все же было видно, как по берегу медленно двигаются неясные тени людей.  Услышав скрип опускаемого трапа, несколько человек остановились, а один даже подпрыгнул, пытаясь ухватиться руками за железную лестницу. 
     Мишку кто-то похлопал по плечу
     - Не отпускай, не надо, а то поналезут всякие чужие - за своей спиной услышал он хриплый голос. 
     Мишка повернул голову: - сзади стоял Юрка, шею рассекала багровая полоса, лицо отекло и посинело, глаза казалось, выскочат из орбит, язык постоянно вываливался наружу и Юрка рукой впихивал его обратно в рот.  Мишка попятился, чувствуя, как по спине текут струйки холодного пота.  «Крышняк то у меня капитально снесло», - и неожиданно для себя Мишка подумал – «а раз снесло, значит и бояться нечего, мне всё это мерещится.  Как говорят, если не можешь сопротивляться – то получай удовольствие.  Это все туман, наверняка от него галлики» Странно, но эти мысли успокоили его. 
     - Юрка, а что за люди по берегу то бродят?
     - Покойники местные, не отпускай трап. 
     - «А и впрямь, зачем нам чужие, от своих волосы дыбом» - Мишка обратно повернул трап на палубу.  Потом он обогнул Юрку, стараясь не прикасаться к его телу, и тяжело опустился на жилой кап.  Юрка уселся рядом.  Мишка достал пачку сигарет, протянул Юрке. 
     - Не, я не буду, горло болит – отказался Юрка
     Мишка закурил.  Где-то спереди, там, где должен был стоять второй кран и куда уехал катер, раздался рвущий душу тоскливый крик. 
     - Ещё один – прохрипел Юрка. 
     - Кто?
     - Усопший. 
     - Ты сам то живой? На верёвке висящим тебя видел, да и сейчас вид у тебя, волосы на жопе встанут. 
     - Дохлый я, Мишка, дохлый.  Когда ты меня возле камбуза видел, я уж и тогда пару часов болтался. 
     Под ними со скрипом кто-то открыл камбузный иллюминатор. 
     - Танька никак очухалась! Юрка нагнулся и крикнул вниз - Поварёшка, ты что ли?
     - Я, кто ж ещё?
     - Что делаешь?
     - Что что… Кишки свои в пузо собираю, да подмыться надо…
     - Мишка приехал!
     - Живой?
     ¬ Живой …пока. 
     - Ну и славно. 
     Со стороны верхнего крана прогремели подряд два ружейных выстрела. 
     - Быстро они – задумчиво произнёс Юрка. 
     - Слушай, Юра, спросить всё хочу, что у вас тут произошло? И почему ты в петлю надумал? – Мишка полез за очередной сигаретой.  – На меня достань то же один уж чёрт – было видно, как Юркины руки покрываются трупными пятнами.  Он по привычке размял сигарету пальцами с почерневшими ногтями, прикурил от протянутой Мишкой зажигалки.